Если Бессоннице недосуг, а кошмары сегодня Ночь просыпала в другом месте, то снится мой город. Цветущая площадь, превращенная в праздничный фантик умелыми руками трудяг-китайцев. Пронзительно-ярко снится. Каждая улочка, рисунки малышей из соседнего дома цветными мелками... Разметка дорог, трещины на тротуарах, где их еще не успели отскоблить от гноящейся корочки асфальта и переложить глянцево-скользящей новенькой плиткой… Лица, взгляды… Снятся! Моя старая школа с отворенной настежь дверью, вход в которую для меня наверное уже закрыт… ну не могу я, не могу прийти туда, где меня не ждут… и тем более не помнят…

Мои любимые местечки, куда так удобно было когда-то сбегать от проблем повседневности, давно изменились до неузнаваемости… На «Дефаулте» разбили клумбы… а зимой там ледяной городок и мерцающие гирлянды на кустах сирени…

За домом – ресторан-клуб-гостиница… Ежевечерние салюты… прогулки по засыпанной теперь ровным слоем мелкого песка дорожке, только сорняки да седая собака знают наши с Солнцем тайны… обшарпанные балконы с «неопознанными летающими сумками»… и только те, кто был причиной неопознанности этих самых летающих сумок неудержимо прыскают в ладошки, старательно пряча свое веселье, потому что среди такого количества взрослых надо непременно стоять с каменно-серьезным лицом… Надо?

Серые ступеньки подъезда, исписанный уже незнакомыми мне людьми вежливый лифт... лампочку над дверью раздражающе лихорадит… волнами накатывает и отпускает по буквам п р о ш л о е... а еще детство и немножко юности…

Моя мама печет пироги, они сладко пахнут сахаром и кардамоном…

И я хочу тебя сюда, хоть на пару часов… я ведь умею варить отвратительный кофе и открывать специальным ножом банку сгущенки... А еще я могу чистить картошку и даже жарить курицу научилась…

Только, кажется, в очередной раз исхитрилась сломать самое ценное, что у меня было…

Подверженность страхам проявилась вдруг и неожиданно-нервно - боюсь дружелюбно-шумных компаний, стандартных улыбок, привычного одиночества, уютного запаха крепкого кофе, легких прикосновений с привкусом тонкой боли, резких звуков, издаваемых падающими металлическими предметами, неотправленных писем и пристальных взглядов случайных прохожих за окном уютной кофейни…

Я зажмурюсь, чтобы ты не видел цвета моих глаз... это будет честно? Ведь ты же прячешь от меня свои, такие непривычно-чужие-холодные… можно я не буду ничего, совсем ничего объяснять…?

Хочешь, - дам честное слово, что не буду болеть после каждой встречи с тобой, замороженная твоим равнодушием…? Разучилась читать твой взгляд и понимать твои интонации… от звука твоего голоса пронзительно ломит виски… мне просто страшно. А страх походит на хитро уложенную восьмерку, поэтому я боюсь ходить по кругу… Я не покупаю торты, стерла телефонную книгу, не напрашиваюсь к ней в гости, не… *вздох*

А мир не меняется от того, плачу ли я ночами в подушку или раздаю бессмысленные улыбки случайным прохожим. Он не меняется даже от того, что ты почти привычно кладешь руку мне на спину когда я поскальзываюсь, и от того, что я могу позвонить тебе в шестом часу утра. Не меняется, вот только…

- Тебе меня не хватает иначе, чем мне.

…смять очередную салфетку с неудачной рифмой и выбросить ее в ближайшую мусорную корзинку. Потом пойти и на все оставшиеся деньги купить конфет и обязательно – большую банку растворимого кофе. И все забыть. Совсем. Будто бы и не было никогда.

Мне снится мой город… Солнце стоит на бордюрке, а я поднимаю тучу брызг по теплым лужам, размахивая босоножками на шпильках и ничуть не жалея строгий черный костюм…