Если бы могла, - непременно закатила бы истерику. Такую, чтобы захлебываться слезами, только не в одиночестве, это вообще мантра последнего года, - только не одиночество, только не... и все, а за этими словами пустота, - прямо как у Би-2, – вниз по стеклу острым...
За окнами ветер, снежная крупа с крыши, острая, как маленькие стеклышки по щекам, больно... купила себе мечту, да только толку в этом никакого, даже поделиться не с кем, - ну кому все это нужно?
Завтра вот надо запаковать и отправить посылки, Новый Год скоро, а до Мексики письма идут целую вечность, и к черту выходные с мамой, - хочу домой, ну и пусть город засыпан песком вместо снега, да вот только билетов нет и даже ключей от входной двери теперь нет, – ее заменили совсем недавно, к нам переехали новые соседи, и все. Совсем всё. Даже притулиться в уголке негде.Но... да, Андрей, у меня все хорошо. Ты вообще единственный, кого на самом деле интересует, как я здесь справляюсь... Насколько это возможно. Ничего-ничего не случилось. Ну подумаешь, аврал на работе.. не впервой. Ну подумаешь, любимый человек счел нужным напомнить о том, как же бывает больно от одного единственного короткого сообщения. Ну подумаешь, очередная сессия в самом разгаре, а я почти не соображаю от постоянной боли, и даже таблетки не помогают... ничего не происходит, все как обычно, все в порядке. В Багдаде все спокойно.
Бабушка уехала. И дедуля неосознанно ее копирует, тоскует, долго не засыпает ночами, так же шмыгает носом, и ворчит так же, изобретая что-нибудь вкусное на кухне, приходит ночью подоткнуть мне одеяло...
Ничего не случилось.
Подумаешь, душа поцарапалась, она вообще такая растяпа, эта душа. Да.
Собственно, это все бред полный, но я устала, черт возьми, УСТАЛА держать себя в руках, ну чего ты от меня хочешь?! До каких пор я буду расплачиваться за право быть собой, а не такой, какой меня хотят видеть, я же вовсе не идеальная, ничего не знаю, запуталась... Ненавижу числиться чужим психотерапевтом, - да я выслушаю и помогу, но – вот незадача – когда я прихожу с такой же просьбой, - почему люди всегда поворачиваются спиной...?
Все как обычно. Слушаю молча. Не плачу. Всем нравится эта маска, у нее всегда хорошее настроение, интересные сплетни и новости, она не устает, ей не бывает плохо... Что еще?
...
«...вызываемый Вами абонент сейчас недоступен, пожалуйста позвоните позже... the subscriber you are dialing is not available at the moment, please call later… вызываемый Вами абонент сейчас недоступен, пожалуйста позвоните позже... the subscriber you are dialing is not available at the moment, please call later… вызываемый Ва....»
...

Она раскрасила губы огнем карминным, чтоб стать, как все, чтоб быть - под одну гребенку. Она отвыкла, чтобы ее кормили, она выбирает ежиков в "Детском мире" - и продавщицы спрашивают "ребенку"?
Ее цвета - оранжевый с темно-синим, она сейчас тоскует, но тем не менее она умеет выглядеть очень сильной. Она давно не казалась такой красивой - чтоб все вокруг шарахались в онеменьи.
Не то чтоб она болеет - такое редко, ну, раз в полгода - да и слегка, негромко. А вот сейчас - какие ни ешь таблетки, в какие ни закутывайся жилетки - царапается, рвет коготками бронхи.
Она обживает дом, устелив носками всю комнату и чуточку в коридоре. Она его выкашливает кусками, она купила шкафчик и новый сканер, и думает, что хватит на наладонник.
Ее любимый свитер давно постиран, она такая милая и смешная, она грызет ментоловые пастилки, она боится - как она отпустила - вот так, спокойно, крылышек не сминая.
Она не знает, что с ним могло случиться, кого еще слова его доконали. Но помнит то, что он не любил лечиться, и сладкой резью - родинку под ключицей и что он спит всегда по диагонали.
Она подругам пишет - ты, мол, крепись, но немного нарочитым, нечестным тоном, разбрасывает по дому чужие письма, и держится, и даже почти не киснет, и так случайно плачет у монитора.
Она совсем замотанная делами, она б хотела видеть вокруг людей, но время по затылку - широкой дланью, на ней висят отчеты и два дедлайна, и поискать подарок на день рожденья.
Она полощет горло раствором борной, но холодно и нет никого под боком. Она притвориться может почти любою, она привыкла Бога считать любовью. А вот любовь почти что отвыкла - Богом.
Всё думает, что пора поменять системку, хранит - на крайний случай - бутылку водки. И слушает Аквариум и Хвостенко. И засыпает - больно вжимаясь в стенку - чтоб не дай Бог не разбудить кого-то.
(с)
И вся жизнь – под копирку, Господи, только с кого...? *тоскливо*